Проблема суицида – мультидисциплинарная проблема. Для понимания феномена суицида недостаточно апеллировать к экономическим, социальным факторам формирования суицидального поведения, характеру внутрисемейных отношений, другим подобного рода факторам. Нарастает значимость исследований структурно-семантических особенностей социального сознания различных типов суицидентов, его формирования и трансформаций. Однако в современной суицидологии чрезвычайно мало многомерных семантических исследований, которые позволили бы понять, какова организация семантических структур социального сознания суицидентов, каковы интрапсихические причины формирования суицидального сознания и поведения, что значимо для выявления внутренних ресурсов личности в задачах ранней диагностики и преодоления суицидального поведения.
Независимо от того, что понимается под суицидальным поведением в психологических теориях суицида («Объектом суицидологии должны являться только завершенные суициды» как подтверждающие суицидальные намерения [4, с.28], а с другой стороны, любые формы аутодеструктивного поведения [9]), для его дифференциации по-прежнему остается актуальным построение типологии, несмотря на существующие типологии [1; 2; 4; 7; 8].
Информоёмкими будут типологии, полученные в результате исследования многомерной психической реальности суицидентов с учетом содержания суицидальных идеаций, переживания и представлений о своих эмоциях, представлений о времени и перспективах жизни, переживании и представлении о значимых потребностях. Психосемантическая типология позволяет реконструировать т.н. семантические пространства различных типов суицидентов.
Наиболее качественными носителями информации в этом смысле являются суицидальные тексты – при том, что они являются и наиболее достоверными с точки зрения актуальности содержания для суицидентов, в отличие от формализованных вербальных опросников.
Для выявления психологического содержания суицидальных текстов мы применили метод экспертной оценки, контент-анализ, семантический, семантико-синтаксический, концептуальный анализ суицидальных текстов, анализ интенционального содержания в отношении фрустрированных потребностей суицидентов.
Для проведения математико-статистического анализа данных предварительно были выделены следующие семантические категории и их конкретные характеристики в текстах суицидентов: отношение к смерти, представление о жизни, образ «я», отношение к людям, вербализованная причина планируемого суицидального акта, эмоциональное состояние суицидента, религиозные представления, отношение к акту самоубийства, просьбы (распоряжения), а также фрустрированные потребности (список Г. Мюррея – Э. Шнейдмана [8]). Таким образом было проанализировано 60 суицидальных текстов лиц – от подросткового до пожилого возраста включительно.
Акт самоубийства направляется представлениями о смерти. Анализ позволил выделить 7 типов отношения к смерти (по мере уменьшения частоты встречаемости в выборке): 1) смерть как возможность уйти от страданий; 2) смерть как протест против существующего положения вещей (экзистенциальный аспект); 3) смерть как протест против сложившихся жизненных обстоятельств; 4) смерть как альтруистический акт; 5) смерть как избегание стыда, бесчестия; 6) смерть как возможность социальной манипуляции; 7) смерть как протест против социальных правил.
Ниже приведены результаты кластерного анализа структур социальных представлений и фрустрированных потребностей по каждому из семантических типов суицидентов.
Рис. 1. Дендрограмма кластерного анализа группы 1 (представление о смерти как уходе от страданий)
Анализ данного типа отношения в смерти показал, что все признаки группируются на два семантических кластера, где социальные представления связаны с комплексами фрустрированных потребностей, а также образуют семантические связи друг с другом как самостоятельно, так и в комплексах с фрустрированными потребностями. Первый из них имеет сложную организацию. По нашему мнению, здесь обнаруживаются три ключевых момента: формирование отношения к самоубийству как способу выхода из ситуации определяется на основе связи Я-идеального с потребностями в чувственности, агрессии, избегании стыда и автономии; представление о других в связи с фрустрированными потребностями в заботе и самоуничтожении, что создает ситуацию амбивалентности отношения к другим с точки зрения ассоциированных с этим социальным понятием фрустрированных потребностей. Будущее (в обоих смыслах: будущее-в-смерти и будущее-из-настоящего) оказывается связанным с фрустрированными потребностями в самооправдании, с одной стороны, и с другой – в достижении и в противостоянии. Фрустрированные потребности в аффилиации и повиновении образуют группу с коммуникативным актом просьбы в составе суицидального текста, то есть данная группа фрустрированных потребностей актуализируется в моделировании последнего коммуникативного акта. Фрустрированные потребности в агрессии, автономии, а также в чувственности и избегании стыда составляют группу с образом «я», отношением к самоубийству как таковому, коммуникативным актом обвинения в составе суицидального текста. Религиозные представления образуют группу с потребностями в избегании опасности, доминировании, демонстративности.
Второй кластер представлений составляют отношение к смерти (как возможности уйти от страданий), концепты «близкие люди», причины суицида, оценка настоящего, социальное состояние, связанные с единственной в кластере фрустрированной потребностью в получении поддержки. При этом ядерной семантической структурой кластера является отношение к смерти в связи с фрустрированной потребностью в получении поддержки.
Рис. 2. Дендрограмма кластерного анализа группы 2 (представление о смерти как протесте против существующего положения дел)
Первый кластер в структуре социального сознания суицидентов этого типа образуется фрустрированными потребностями в достижении, избегании опасности, чувственности, противодействии; связью их с группой представлений об идеальном «я», будущем-из-настоящего, осознанием своих эмоций, концептуализацией своего социального состояния, причин суицида. Второй кластер составляют группы: представление о близких в связи с фрустрированными потребностями в заботе о других и избегании стыда; в демонстративности, в получении поддержки; в агрессии в связи с представлением о других; представление о будущем-после-смерти; фрустрированная потребность в автономии.
Рисунок 3. Дендрограмма кластерного анализа группы 3 (представление о смерти как протест против существующих жизненных обстоятельств)
Схема отражает три семантических блока. Первый включает группы: фрустрированная потребность в самооправдании – коммуникативный акт просьбы в суицидальном тексте; фрустрированные потребности в аффилиации, порядке и представление о будущем-после-смерти; фрустрированные потребности в неприкосновенности, избегании стыда и факт обвинения в суицидальном тексте; фрустрированная потребность в поддержке – представление о близких людях; фрустрированные потребности в доминировании и демонстративности и объяснение причины суицида; образ будущего-из-настоящего и фиксация эмоциональных состояний «я». Второй кластер составляют признаки: фрустрированные потребности в достижении и автономии в связи с образом других, фрустрированная потребность в противодействии, представление суицидента о своем социальном состоянии. Третий кластер образуется интегральной оценкой настоящего и представлением – отношением к смерти.
Рис. 4. Дендрограмма кластерного анализа группы 4 (представление о смерти как реализации альтруистического поведения)
Структура социального сознания суицидентов данного типа отражает актуальные для них конфигурации представлений, в том числе о взаимодействии с другими. Так, связаны фрустрированная потребность в противодействии и коммуникативные акты обвинения и просьбы, что, вероятно, отражает высокий уровень психической напряженности, связанный с данными потребностями, что определяет характер предсмертной коммуникации с адресатами суицидальных текстов; с этими признаками связана группа представлений о других и будущего-из-настоящего. Второй кластер составляют представление о близких, оценка настоящего и причина суицида в сознании суицидента. Третий кластер определяют фрустрированные потребности в чувственности и повиновении в связи с образом будущего-после-смерти, осознание своих эмоциональных состояний, а также фрустрированные потребности в самооправдании, избегании стыда и в поддержке. Четвертый кластер образован представлениями о социальном состоянии «я» и отношением к смерти. Фрустрированная потребность в заботе о других, образуя связь с ним и другими кластерами, оформляет структуру социального сознания данного типа суицидентов.
Рис. 5. Дендрограмма кластерного анализа группы 5 (представление о смерти как о возможности избегания стыда, бесчестия)
В этом типе отношения к смерти присутствует несколько семантических кластеров. Как видно из схемы, кластеры составляют: причина суицида и фрустрированная потребность в поддержке; данная группа связана с группой, где связаны концептуализация близких людей и социальное состояние суицидента; отдельно и, возможно, в качестве результирующей выступает отношение к смерти, в данном случае – избегание стыда. Оценка настоящего связана с фрустрированной потребностью в неприкосновенности, желанием защитить свое «я». Самооправдание связано с оценкой будущего-из-настоящего, которая, как мы говорили выше, всегда негативна. Обвинение как коммуникативный акт связано с фрустрированной потребностью в избегании стыда, эта группа связана с группой представлений «образ других» и фрустрированной потребностью в агрессии; религиозные представления, обнаруживаемые в суицидальных текстах у этого типа суицидентов, образуют группу с фрустрированной потребностью в аффилиации.
Рис. 6. Дендрограмма кластерного анализа группы 6 (представление о смерти как способе социального манипулирования)
Анализ денной дендрограммы показывает: первый кластер составляет группа фрустрированных потребностей – в самоуничтожении, избегании опасности в связи с оценкой настоящего; фрустрированные потребности в достижении, избегании стыда в связи с представлениями о будущем-после-смерти; актуализация в сознании представления о своем социальном состоянии. Второй кластер оформляется представлениям о близких, о будущем-из-настоящего и фактом обвинения. Третий кластер составляют фрустрированные потребности в агрессии, противодействии, демонстративности, заботе о других, связанных с образом других в сознании суицидента и обозначением причины суицида. Отношение к смерти имеет тесную связь с осознанием суицидентом своих эмоций.
Рис. 7. Дендрограмма кластерного анализа группы 7 (представление о смерти как отказе от социальных правил)
При данном типе представления – отношения к смерти (отказ от социальных правил) обнаруживается, что актуальными фрустрированными потребностями являются всего три: фрустрированная потребность в получении поддержки, что субъективно может отвергаться или не осознаваться; в противодействии и доминировании в составе группы с представлением о других и о социальном состоянии «я». В сознании суицидентов данного типа значимы представление о будущем-из-настоящего, которое связано с высоким уровнем эмоционального напряжения, актуализацией эмоций; оценка настоящего; отношение к смерти. Суициденты неподробны в построении коммуникативного акта, скорее, эгостичны, что отражено в ключевых для данного типа фрустрированных потребностях.
Полученные данные помогают скорректировать представления о типах адресатов психологической помощи и значимости навыков анализа вербальной информации в ходе профилактики и профессиональной коррекции суицидального поведения.