Гражданское общество, без которого не может быть демократии в России, мучительно формируется, ему предстоит долгий путь к зрелости. Не вдаваясь в анализ различных подходов в трактовке понятия «гражданское общество», отметим, что мы понимаем его как саморегулирующееся, самоактивизирующееся общество, в котором главной социальной ценностью является человек. Обеспечивая функцию саморегуляции социальных отношений, оно сдерживает интервенцию власти в те отношения, которые люди способны регулировать своей социальной активностью, без помощи и участия государства. Общество, в котором главной социальной ценностью не является человек, нельзя назвать гражданским [1. С.84].
Возвращаясь в нашу российскую действительность, мы убеждаемся, что львиная доля гражданских ресурсов не активизирована, и решение этой задачи затрудняется по следующим причинам:
во-первых, из-за тяжкого исторического наследия конфронтационной политической культуры, которая поддерживается ростом избыточного социального неравенства и пронизывает все поры российского общества, изначально препятствуя общенациональному единению. Сперанский М.М. ещё в Х1Х веке, работая над проектами преобразования государственного строя в России, делал вывод, что гражданская свобода как основа развития личности в обществе, может быть достаточно обеспечена, если у неё есть корни в навыках и традициях народа. Но, как известно, России была свойственна соборность как своеобразная форма общенационального согласия в условиях дефицита личностного начала в политической культуре. Данная особенность имеет за собой обширные исторические и культурные корни, надежду на чудо, за которой маячат ценностные архетипы еще дохристианских времен. Неистребимые корни подданнической культуры закреплены в общественном сознании и поведенческой психологии веками авторитарного правления, тоже чем-то исторически обусловленного. Отсутствие практики «непосредственной демократии», возможностей решать наиболее важные социальные проблемы не силовым путем, а на основе переговоров, отсутствие привычки выражать свое мнение при обсуждении социально-политических вопросов и навыков реализации общественных инициатив объясняют незрелость граждан как субъектов политического процесса;
во-вторых, этап построения гражданского общества в России совпал с «потребительской революцией». Как справедливо указывал в свое время Дилигенский Г.Г., на смену советскому коллективизму формируется потребительский (адаптационный) индивидуализм, который проявляется в распаде социальных связей, неспособности отстаивать солидарно социальные и политические права [2, с.125]. Современные российские граждане в большинстве своём представляют собой эгоистов, нацеленных на удовлетворение личных потребностей, хотя это и соотносится с рациональным типом поведения, с которым каждый из нас знаком из курса экономики. Но ведь для становления гражданских отношений этого недостаточно. А как же альтруизм, как же стремление помочь ближнему своему, не ориентируясь на собственную выгоду, т.е. абсолютно безвозмездно? Да, это может быть не совсем выгодно по отношению к себе, но ведь каждый из нас не только представитель биологического вида, именуемого человеком. Каждый из нас – это, в первую очередь, личность. Если бы все люди были движимы исключительно экономическими мотивами, человечество давно бы уже истребило само себя. Гражданин – это человек, готовый решать социальные проблемы, поэтому необходимо формировать культуру активной гражданственности. Взаимопомощь и помощь другому – эти стратегии должны быть основой общества, пытающегося называться «гражданским»;
в-третьих, явно выраженная социальная апатия значительной части населения, низкая гражданская активность объясняются не только наличием большого числа трудно преодолимых социальных перегородок, но и низким уровнем социального и политического доверия. Большинство населения страны не доверяет политическим партиям, общественным организациям, государственным учреждениям, судам, полиции и т.п. Проводимые в стране опросы констатируют низкую степень участия населения в деятельности НКО и гражданских инициативах: более половины россиян не состоят ни в каких организациях (59 %), а также не готовы принимать участие в каких-либо некоммерческих инициативах на безвозмездной основе (63 %) [3, с. 28]. Именно дефицит доверия, на наш взгляд, является главным тормозом становления гражданского общества в России. Анализ того пути, который прошло наше общество за последние четверть века, показывает со всей очевидностью, что сформировать новый моральный климат в стране нельзя ни с помощью декретов, ни просто заменив одни политические институты на другие. Это долгий путь преобразования общества и его психологии, это новые приоритеты, которые государству предстоит избрать: инвестирование в образование, науку, культуру, поддержка основных конфессий, одним словом, в человека, которые только и могут вернуть людям доверие к высоким ценностям;
в-четвертых, если гражданское общество – это способность общества к самоуправлению и самоорганизации, то на самом деле начинать нужно с воспитания гражданина – основной единицы общества. Необходима подготовка человека к демократии, постоянное пробуждение в нём чувства собственного достоинства и ответственности.
Но где та сила, которая может и хочет заняться воспитанием народа, может толково сформулировать требования народа к власти и, самое главное, воплощать в себе разум и совесть страны?
На наш взгляд, эту важнейшую роль должна взять на себя российская интеллигенция, ее прерогатива – свобода мысли и критика общественных явлений, свобода деятельности для народного блага. Именно интеллигенция в силу своей способности к рефлексии, самокритичности и сомнениям, умения сострадать, выработанного нашей трагической историей и еще не окончательно потерянного, способна интегрировать российское общество на разных его уровнях, выступить в роли духовного наставника народа. Только эти люди могут выступить «поставщиками» и ретрансляторами рационального знания, новых идей и смыслов, с одной стороны, и моральных ценностей – с другой.
Именно интеллигенция в 80–90-е годы несла в массы демократические идеи. Но при этом важно отметить, что, призывая народ к действиям, наша радикальная интеллигенция совершенно отрицала воспитание в политике и ставила на его место возбуждение. Вместо того, чтобы «возделывать сад», российская интеллигенция возбуждала в народе низменные страсти, ориентируя его не на долгое и трудное восхождение, а на быстрый и легкий «справедливый» передел.
К сожалению, вследствие раскола демократической интеллигенции после августовских событий 1991 года большая часть интеллигенции вышла из политики, и роль интеллигенции в дальнейших политических преобразованиях в стране минимизировалась. Часть интеллигенции закрылась от народа письменным столом или лабораторией, часть примкнула к либералам и другим политическим группам, которые «страшно далеки» от народа. Такая разобщенность интеллигенции вполне устраивает власть, стремящуюся перевести интеллигенцию в слой интеллектуалов, профессионально обслуживающих процессы модернизации и не выходящих в политику для защиты своих, да и не только своих интересов.
Другими словами, сегодня речь должна идти о реанимации в какой-то форме традиционной российской интеллигенции, поскольку ее остатки еще не так плотно инкорпорированы в кланово-бюрократическую систему, как нынешняя властная и околовластная элита. В тех сумерках цивилизации, куда погрузилась Россия, интеллигенция опять, без сомнения, явно держит в своих руках судьбы России.
Сегодня мы наблюдаем появление разнообразных гражданских ассоциаций, расширение масштабов благотворительной и волонтерской деятельности на принципах добровольности и альтруизма. Приметой времени стал бурный процесс самоорганизации, происходящий вне институциональных форм, в котором ключевую роль играют современные информационные технологии по логике, альтернативной традиционным политическим институтам. Некоторые эксперты считают, что коммуникативный аспект демократии, связанный с бурным развитием Интернета и социальных сетей, в ХХI веке будет более важен, чем институциональный [4, с.94]. Всё это дает нам уверенность в том, что «потребитель» ещё не победил «гражданина». Несмотря на разные формы давления власти – контроль, ограничение, угроза, принуждение, подавление – гражданское общество в России медленно вызревает и структурируется.
Библиографическая ссылка
Ткачева А.Ю., Приходько Е.А. ЧТО МЕШАЕТ РАЗВИТИЮ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ? // Международный студенческий научный вестник. – 2016. – № 4-5. ;URL: https://eduherald.ru/ru/article/view?id=16543 (дата обращения: 21.11.2024).