Сетевое издание

Международный студенческий научный вестник

ISSN 2409-529X

Феномен игры наиболее полно рассмотрен в трудах Й. Хейзинга, Э. Финка, Ортега-и-Гассета. Так, Й. Хейзинга считает, что игра присутствует во всех сферах жизни людей, что игра старше культуры и начинается с игр животных. В отличие от Хейзинга, Э. Финк справедливо полагает, что фантазия, лежащая в основе игры, свойственна только человеку, поэтому он определяет игру как неотъемлемый способ лишь «реализации человеческой деятельности, не свойственной животному миру». [ 1; 360]. Х. Ортега-и-Гассет акцентирует внимание на противопоставлении массовой культуры игры и игровой культуры индивидуальности, отмечая их взаимовлияние. Цель данной статьи с позиций аксиологического подхода выявить ценность традиционной деревянной игрушки на примере Мазыкской топорщины. Известно, что в игре, и прежде всего в детской, особое значение имеет определенная атрибутика, игрушки. Из века в век игрушка является неотъемлемым атрибутом воспитательного процесса и предшествующих, и последующих поколений. В современном мире пространство игрушек бесконечно широко и разнообразно. К сожалению, традиционная народная игрушка занимает в нем крайне незначительное место. Как любой предмет народной художественной культуры традиционная игрушка обладает особой эстетикой, неброской красотой. О формировании мировоззрения человека через красоту и эстетику образа говорили многие мыслители. Так, А.В. Соловьев считает, что идея красоты, «есть единство чувства между духом, умом и душой» [2]. Но, настоящая красота, заключенная в традиционной игрушке, есть идеальная сущность творения мира, она есть продукт созидательной творческой деятельности, для которой необходимы реальные образы, прототипы для подражания. Одним из образцов самобытной народной игрушки, с ее ее приверженностью к воплощению образов антропологического и животного мира может служить зачастую забытая деревянная игрушка, некогда распространенная в ряде провинциальных регионов. К примеру, малоизвестная Мазыкская топорная деревянная игрушка, распространялась в Ивановском крае до середины XX в. на территории бывшей Владимирской губернии, в границах с севера на юг: Шуя–Ковров, с запада на Восток: Суздаль – Южа. Современные исследователи Мазыкского промысла – историк и этнограф – А.А. Шевцов и мастер по изготовлению традиционной топорной игрушки – Кирилл Колтышев полагают, что эти изделия берут свои корни от мастеров – Мазыков, происходивших из Офенской культуры, существовавшей на рубеже XVIII – XIX вв. По свидетельству Шевцова, Мазыки считали себя потомками скоморохов, осевших на этих землях во временя гонений при Алексее Тишайшем. Они осознавали свою выделенность и хранили знания народной психологии счастливой жизни. Тайна счастливой жизни заключалась в простом распределении труда – мужчины рубили лес, обрабатывали дерево, а из остатков делали игрушки, женщины воспитывали детей и занимались хозяйством. В наше время о таких игрушках мало кто знает. Они многократно проигрывают ярким, часто очень технологично изготовленным игрушкам, вместе с тем, обладающим полным набором антиэстетических качеств. Топорной игрушку называли не за ее неказистый вид, а потому, что топором или ножом из сучков и кусочков дерева вырубали усеченные формы животных, кукол, солдатиков и другие фигурки, в каждую игрушку вкладывая душу. Более качественные фигурки вырезали в подарок, а теми, что попроще, офени торговали на ярмарках. Мастера работали только в полном спокойствии состояния духа, после всех важных дел, для достижения духовного равновесия, словно выполняя ритуальное действие, вкладывая все самое светлое для воспитания своих детей. Ремесленники обучали этому мастерству и детей, образуя вокруг себя заинтересованную публику. Некоторое родство и сходство Мазыкской игрушки можно обнаружить в традиционных игрушках мастеров самых разных регионов страны – Костромского и Владимирского, бывших Тверской и Московской губерний. Например, в этих регионах найдены игрушки – образы, напоминающие деревянные игрушки мазыкского промысла, в том числе, игрушку – Трущ (воин), которая хранится в «Музее-Заповеднике Народного быта» Ивановской области. Это сходство с одной стороны, объясняется похожими природно-климатическими условиями, наличием в достаточном количестве природного материала и выработанными в веках сходными технологиями обработки древесины, с другой – родственностью народного мировосприятия, природного чувства красоты и гармонии. Не последнюю роль в сложении похожих образных систем деревянной игрушки в разных регионах играли офени, благодаря которым происходило взаимовлияние и разумные культурные заимствования, в том числе и в сфере производства деревянной игрушки. Современные мастера, обращаясь к культуре традиционной топорной игрушки, пытаются не только возродить утраченную технологию рубки детской забавы, но в первую очередь, постигают ее глубокую народную и культурную ценность, внутреннюю красоту, и нешнюю эстетику и, конечно, экологичность.