В современной исторической науке сложилось мнение, что поэзия трубадуров во многом определяет и воплощает эстетический и нравственный идеал феодальной аристократии. Получается, что песни во многом отражают культуру высших слоев. Но, кроме того, исследователями (Брюнель-Лобришон Ж., Дюамель-Амадо, М.Б. Мейлах, Алисовой Т., Плужниковой К., А.Я. Гуревичем) отмечается и тот факт, что мотивы песен снимают из единой системы времени и пространства различные существующие в реальности социально-культурные границы.
Жанровая система в основном направлена на изображение различных любовных ситуаций. М.Б. Мейлах отмечает, что по преимуществу поэзия трубадуров выстраивается вокруг любовного сюжета. Но сирвенты (один из жанров творчества трубадуров, по форме схожий с кансоной – куртуазной песней, отличающейся от неё своеобразием поднимаемых тем) были посвящены и злободневным моментам, поднимающим вопросы политики и морали. Высмеивались политические и религиозные противники, проповедовались крестовые походы, прославлялись доблесть и щедрость покровителей и друзей. Нельзя не отметить любовь трубадуров к остроумию и шутке. Огромную роль играют политические сирвенты, пропагандирующие действия сюзеренов и королей, призывали к миру или войне [1, с. 511–513].
Разберем подробнее социальные мотивы, которые затрагиваются в творчестве трубадуров:
– ярко раскрывается тематика куртуазного поведения, его норм, правил, принципов;
– развивается и тема войны и феодальных распрей. Присутствует в этом и политический мотив. Особое место занимают высмеивание противников, похвала союзников и призывы к поддержке того или иного феодала;
– освещаются правила феодального общества – феодальная иерархия;
– делается акцент на важные социальные мотивы – голод, болезни, разрухи, от которых страдает основная масса населения.
Все эти мотивы тесно связаны друг с другом. Проиллюстрируем наши мысли конкретными примерами.
Первое разо Бертрана де Борна, по сути, сочинялось на тему куртуазных страстей. Но сразу оговаривается, что попутно будет поднято и ряд других проблем. Очевидно, что война в сознании этого достойного трубадура – не кровопролитие, не захват каких-либо земель. Война приобретает иной смысл – это способ проявления лучших куртуазных качеств – доблести и чести:
Жду битвы, как блага из благ:
В ней – доблести соль,
Все прочее – ноль
С ней рядом. Солдат
Не знает утрат. [1, 68 с.]
Очевидным также становится тот факт, что песни трубадуров – мощное средство передачи информации. Обратимся к кансоне Раймбаута де Вакейраса:
Воспеть маркиза в стихах -
Вот цель жонглерских потуг;
Но мне и претит их круг,
И тошно ходить в льстецах. [1, 215 с.]
В своих песнях трубадуры прославляют одних феодалов – своих покровителей, и осмеивают других. Это во многом иллюстрирует предвзятость творчества трубадуров: зависимые от феодалов певцы должны были создавать особый образ своих покровителей. Подтверждает эту точку зрения восьмое разо и песни Бертрана де Борна, где тот описывает союзников и противников в своей борьбе с графом Ричардом. Приведем одну из цитат в доказательство:
Где эн Каретник ныне без кареты,
В кармане пусто, ждет его лишь срам!
По мне, чем быть лжекоролем полсвета,
Поместьем управляй, зато уж сам.[1, 70 с.]
В другой песне тот же самый Бертран называет Альфонса, который в силу хитрости и подлых поступков стал королем Арагона обличает в нелицеприятных делах, давая ему такие яркие эпитеты как трус, наемник, блюдолиз. А в песне на смерть Юного Короля, он одаривает его эпитетами «лучший из смертных», «король христиан».
Переплетение социальных мотивов присутствует и в четвертом разо Бертрана де Борна, где говорится о взаимоотношениях с мадонной Маэут де Монтаньяк, и одновременно с этим трубадур «корит … иных знатных сеньоров» за несоблюдение норм куртуазности, за тщеславие, и, самое главное, за разорение бедных рыцарей в угоду своих желаний:
Спустив именья отцов,
Они слабейших бойцов
Ищут, с бесстыдством деляг
Построив ристаний планы:
Каждый у них на счету
Вассал, пусть даже бедняк, -
Ввергнув его в нищету,
Жить продолжает злодей,
Расходов не сократив,
Столь дерзок он и спесив… [1, 63 с.]
В одной из своих сервент Пейре Карденаль поднимает проблему феодального неравенства, ненависти феодалов к крестьянству:
Любить, как Каин Авеля, крестьян
В самой природе у больших вельмож,
Бордельным девкам мил чужой карман
Не столь, сколь этим хищникам грабеж; [1, 165 с.]
Кроме того, одна из песней Бертрана де Борна отражает сложности средневековой социальной иерархии. Свой возлюбленной он советует следующее:
Я советчик ее, так вот:
Пусть она в любви изберет
Тех, чей дух высок, а не род,
Ибо нас бесславит почет
От иных преславных господ…[1, 55 с.]
Эти слова звучат как лозунг – перед истинной (куртуазной) любовью стираются иерархические конструкции – должен быть любим тот, кто достойнее, тот, кто умеет сочетать в себе куртуазные качества – учтивость, стать и др. Но эти призывы нельзя расценивать как выступление против существующей социальной иерархии, трубадуры выступают за честное соблюдение правил и норм феодальных отношений:
Лиможца с Ричардом разлад,
Немало принеся утрат;
Чтоб на потомков зло не пало,
Пусть подчиниться поспешат
Сегодня королю вассалы…[1, 65 с.]
Социальная реальность описывается со всех сторон. Заостряется внимание в т.ч. на феодальных распрях и их последствиях:
Всю жизнь я только то и знал,
Что дрался, бился, фехтовал;
Везде, куда ни брошу взгляд,
Луг смят, двор выжжен, срублен сад,
Вместо лесов – лесоповалы,
Враги – кто храбр, кто трусоват -
В войне со мною все удалы. [1, 66 с.]
Трубадуры осуждают распри, понимая их пагубное влияние. Так, например, в сервенте Бертолома Дзорди говориться:
А мысль, что распря их – причина зла,
Отнюдь им оправданья не дала. [1, c. 256].
В творчестве трубадуров поднимаются и иные социальные проблемы. Так, Бертран де Борн в одной из своей сервент поднимает тему голода, мучавшего его в одном из военных походов. Жалобы же всех жителей Пуатевинского графства сложил в одну сервенту Бертран де Борн-младший. [1, 92–95 с.] Суть этих жалоб – в растрате денег графами на безрезультатные войны, засилье врага, заинтересованность монарха лишь в развлечениях – охоте. Нельзя пройти мимо кансоны монаха Монтаудонского, в которой он желчно описывает всю убогость окружающей обстановки:
Претит мне поза в пустослове,
Спесь тех, кто как бы жаждет крови,
И кляча об одной подкове;
И, Бог свидетель, мне претит
Восторженность юнца, чей щит
Нетронут, девственно блестит,
И то, что капеллан небрит,
И тот, кто, злобствуя, острит…[1, с. 154–156].
Подобным слогом кансона поднимает проблему нищеты, лжи, убогости, которая проявляется почти во всех явлениях жизни – от разбавления вина водой до ростовщичества.
Занимая определенное место в обществе, имея на него влияние и поднимая важные социальные проблемы, мы можем сделать вывод, что творчество трубадуров может выполнять ряд определенных функций.
Как отмечает Жорж Дюби, куртуазная любовь имела воспитательное значение. Женщина, жена патрона, дама, принимала участие в воспитании будущих рыцарей при дворе – школе у сеньора. Являясь по сути покровительницей живущих при дворе юнцов, она была их доверенным лицом, имела на них неоспоримое влияние, в их глазах заменяя им мать. Любовь юношей устремлялась сначала к женщине, которая становилась тем самым посредницей между ними и сеньором. Любовь к даме, таким образом, включалась в механизм функционирования феодального общества.
Ж. Дюби также отмечает, что стихи, воспевавшие куртуазную любовь, способствовали укреплению вассальной этики, на которой покоились политические устои феодального государства. Мораль эта основывалась на двух добродетелях – выдержке и дружбе. Для завоевания благосклонности, демонстрировались качества, необходимые вассалу: самоотречение, преданность, самоотверженность в служении [2, с. 92–93].
А.Я. Гуревич также это отмечает. Система понятий и терминология, постоянно используемая трубадурами,— чисто феодальная правовая терминология: «служение», «дарение», «вассальная присяга», «сеньор» н т. д.— таков любовный словарь, при посредстве которого ведутся любовные речи трубадуров [3, с. 14].
Около 1200 г. идеи любовного кодекса вполне соответствовали проповедуемой церковью мысли развития форм чисто женской духовности. Куртуазная любовь ослабила мужскую грубость в матримональной политике родов и сексуальном поведении мужчин. Литература трубадуров, по сути, определяла «правила любовной игры» между полами. Эта игра, бывшая забавой для мужчин, по сути помогла выйти из своего приниженного состояния женщинам феодальной Европы [4, с. 9].
Творчество трубадуров – детище своей эпохи. Идеи их абсолютно адекватны обществу того времени со всеми его нюансами – войнами и распрями, социальной иерархий. Трубадуры безболезненно вписываются в эту реальность, не только описывают и отражают окружающую их действительность, но и влияют на неё. Влияние это заключалось в разработке феномена «куртуазность» во всех его проявлениях, с особыми правилами поведения; в политических идеях, которые трубадуры выражали: поддержка одних феодалов и высмеивание других, воспевание ратных подвигов; в выражение идей социальных: изложение бед и горестей простого народа, описание их быта.
Особенность заключается в том, что все эти идеи тесно переплетены в песнях – феномен куртуазности немыслим без идеи феодального служения, а политические призывы сочетаются с описаниями бед и горестей, которые несут военные столкновения. Очевидным становится, что песни трубадуров – не только плод запросов аристократии.
Библиографическая ссылка
Акиншина А.Н. СОЦИАЛЬНЫЕ МОТИВЫ ТВОРЧЕСТВА ПРОВАНСАЛЬСКИХ ТРУБАДУРОВ НА МАТЕРИАЛЕ ПЕСЕН, РАЗО И ЖИЗНЕОПИСАНИЙ // Международный студенческий научный вестник. – 2018. – № 3-6. ;URL: https://eduherald.ru/ru/article/view?id=18590 (дата обращения: 21.11.2024).