Медицинская деятельность сегодня включена в так называемый рынок медицинских услуг. В последние годы стало особенно заметным в профилактической или активной области здравоохранения [1,10]. Здоровье пронизывает все аспекты жизни: работа, досуг и даже сознание теперь попадают в сферу медицины. Средства масс-медиа все чаще призывают к ответственности за здоровье пациентов [2,4]. Клинические скрининговые программы, прививки и прием добавок становятся нормой для всех. Мы все становимся участниками новой демократии в медицине [5,9]. Правительства «подталкивают» нас к принятию «здоровых» решений и выборов, в то время как «волнуются хорошо» – это очень узнаваемое присутствие. По данным Nicola Glover (Thomas Professor of Medical Law School of Law, University of Manchester, UK) В Великобритании «подталкивание» стало политическим инструментом выбора, и правительство поддерживает 20–летнее заявление о том, что NHS существует, чтобы «способствовать хорошему здоровью, а не только оказывать медицинскую помощь людям, когда они заболевают». Сейчас мы живем в мире, где пациенты участвуют, а не подвергаются принятию решений от их имени.
Высокотехнологичные репродуктивные технологии позволяют реализовать самые смелые ожидания, значительно повышая качество жизни индивидуумов. Посмертная репродукция дает возможность осуществить неотъемлемое право человека на продолжение рода даже после смерти и достигнуть личного бессмертия через детей рожденных посмертно – реализовывая их право на рождение [8,9].
В то же время наблюдается резкое отставание в этом процессе юридического сопровождения [3,6]. Особенно остро стоит вопрос защиты интересов и прав детей, рожденных таким спосо6ом. В последнее время средствами масс-медиа часто затрагивается тема возможности «отсроченной репродукции», получившей свою популярность особенно у медийных лиц благодаря прогрессу высокотехнологичных репродуктивных технологий, позволившему замораживать и хранить замороженный генетический материал в течение многих лет. Репродуктивный материал теперь можно получить, сохранить и использовать не только при жизни, но даже и после смерти [3,9]. Особенно дискуссионной в рассматриваемом проблемном поле является «посмертная репродукция», данный термин используется в слyчае, если зачатие ребенка произошло после смерти одного или даже обоих генетических родителей, в отличие, например, от посмертных рождений, когда зачатие происходило при жизни обоих родителей [7].
По-прежнему открыт для дискуссии вопрос «Могут ли замороженные использоваться после смерти одного из родителей?». Нам импонирует точка зрения юристов, которые отвечают на него положительно, поскольку акт создания уже произошел, намерение сторон иметь общего ребенка было достаточно явным. Если нет завещания, то принимать решение должен партнер покойного, в случае смерти обоих потенциальных родителей ближайший родственник должен иметь право окончательного решения о том, как и когда репродуктивная программа может и продолжиться.
Необходимо учитывать и возможный конфликт интересов, поскольку рождение еще одного – или единственного прямого наследника – может ухудшить финансовое положение других наследников, и они могут попытаться уничтожить замороженные эмбрионы – своих будущих конкурентов. Независимый опекун по защите эмбрионов может быть назначен судом.
Современный подход досудебного решения конфликтов основан на том, что биоэтические конфликты должны решаться в контексте принципов биоэтики. 19 октября 2005 года на своей 33-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО приняла Всеобщую декларацию о биоэтике и правах человека. Этот документ содержит принципы биоэтики, с которыми после тщательной разработки и интенсивных консультаций с участием независимых и правительственных экспертов, представлявших все регионы мира, согласилось 191 государство, входящее в ЮНЕСКО.
Ведущими принципами являются Человеческое достоинство и права человека, Благо и вред, Автономия и индивидуальная ответственность, а также принцип Равенства, справедливости и равноправия. В дикой природе нет такого понятия, как равенство. В схватке всегда побеждает сильнейший зверь и ему достаются все привилегии, а выживает и продолжает свой род самый приспособленный. Так и в мире людей не существует равенства, да его и не может быть.
Мы все разные. Мы разные и по нашим возможностям, и по положению, и по характеру. Кто-то любит математику, а кто-то увлекается футболом; одни слушают классику, а другие ходят на рок-концерты; тебе нравятся розы, а у него аллергия на пыльцу, и так во всём. Но если бы все различия заканчивались на интересах и пристрастиях, то тогда вопроса о значении равенства никогда бы и не возникло, а так существуют и более серьёзные отличия.
Например, ребёнок с ДЦП не равен обычному здоровому ребёнку, ведь ему необходим лучший уход, больше внимания и времени, специальные условия, чтобы он смог стать полноценным членом общества. Люди уступают в транспорте места старикам и беременным женщинам из-за их «более высокого» статуса, по этой же причине дети слушаются родителей, ученик уважает учителя, солдат беспрекословно выполняет приказ командира. «Истинное» равенство усреднит людей, подавит их индивидуальность и талант, и всё-таки человек придумал себе «искусственное» равенство, которое даёт ему уверенность и опору – это равенство перед Законом. Ты можешь быть кем угодно, у тебя могут быть любые привилегия и заслуги, но ты обязан следовать правилам, которые диктует тебе общество, а за их нарушение понести наказание. Это Равенство и лежит в основе существования человечества и человечности.
Благодаря ему, жизнь каждого человека важна и нужна, в отличие от дикого мира, где больные и слабые становятся первой добычей; нет избранных и нет униженных, нет рабов и нет их господ. Равенство, выраженное законом, отличает нас от животных и не даёт скатиться нам в пропасть первозданной дикости. Равенства не существует, но оно необходимо для существования человека.
Успех биоэтики, отмеченный ее очень быстрым и экстремальным распространением, с одной стороны опирается на сильное новое этическое требование в контексте ослабленных идеологий и моральных убеждений, которые они поставили, а с другой – на очень быстрое развитие биотехнологии. Существует большая заинтересованность в этике, связанной с моральными дилеммами, вызванными новыми медицинскими процедурами, которые придают человеку все более сильную и смелую силу в связи с жизнью и, с определенной точки зрения, самой смертью, что является глубокой необходимостью отражать Отношения между жизнью, наукой и этикой. Поля, представляющие интерес, как потенциальные, так и фактические, развиваются по разным поколениям (воспроизводство, пренатальная диагностика, рождение), развитие, взрослый, старость, здоровье, болезнь, смерть, со сложными проблемами, которые каждый из этапов эволюции человека Приводит иногда к незначительным политическим и социальным связям и действиям в нечеловеческом мире и балансе всей экосистемы.
Вывод. Высокотехнологичные репродуктивные технологии позволяют реализовать самые смелые ожидания, значительно повышая качество жизни индивидуумов. В то же время нерешенные юридические проблемы и коллизии в области национального права требуют использования методического инструментария биоэтики для решения моральных дилемм [5,7].
Библиографическая ссылка
Гречишников Н.С., Тян А.А., Светлов А.Ю. ПОСМЕРТНАЯ РЕПРОДУКЦИЯ КАК БИОЭТИЧЕСКАЯ ДИЛЕММА // Международный студенческий научный вестник. – 2017. – № 4-9. ;URL: https://eduherald.ru/ru/article/view?id=17706 (дата обращения: 17.04.2024).