В целях усиления выразительности образа П.П. Ершов широко и оригинально использует цветопись. Цветовые эпитеты органично входят в ткань стиха, поскольку всегда несут соответствующую смысловую нагрузку.
В центре нашего анализа – сочетания слов, необычные в семантическом плане, что отражает индивидуальность языка писателя. Нами были рассмотрены 53 стихотворения, из которых было извлечено 480 эпитетов в 925 употреблениях. Из них цветовые составили 21 единицу в 74 употреблениях, это 11 % от общего числа. Из всех цветовых эпитетов лишь 7 % являются постоянными, которые используются в устном народном творчестве. Наиболее частотные в поэзии П.П. Ершова группы цветовых эпитетов – с оттенками золотого, синего, белого, красного и черного цвета.
Через всю цветовую гамму ершовской поэзии проходит лейтмотивом золотой цвет. Эпитеты со значением золотого цвета самые частотные в поэзии П.П. Ершова (25 употреблений): Туча дальше. Тучны нивы Дышат грудью золотою, Блещут бисером росы («Туча»); Вот залесье: тут светлеет Нива в зелени лугов, Тут под жарким небом зреет Золотая зыбь хлебов («Дорога»); Прелестны жатвы полевые! При ярких солнечных лучах Они волнуются в полях, Как будто волны золотые («Зеленый цвет»).
В данных примерах эпитеты употреблены в третьем производном значении «цвета золота, блестяще желтый», он использует цветовой эпитет «золотой» для описания природы и человека [Ожегов 2003: 233].
В большей степени интересны употребления эпитета золотой при контаминации цветовой и оценочной семантики. Также он использует эпитет «золотой» для описания абстрактных понятий: Сквозь ткани ночи гробовые На недоступных высотах Мелькают искры золотые, – И небо в огненных цветах («Прощание с Петербургом»); С красным солнцем в небо снова Устремит оно полет И в час утра золотого В сладкой песне расцветет («К друзьям»); Вхожу. Разлив и тьмы и света. В каком-то дыме золотом Богини невского паркета Роскошным зыблются венком («Музыка»); Вдруг, по взмаху чародея Светлых звуков легкий рой. Золотые искры сея, Хлынул звонкою волной, – То свернутся мягкой дымкой, То рассыплются в лучах, То промчатся невидимкой На зефировых крылах («Музыка»); О светлый праздник наслажденья! Зерно мечтаний золотых! Мне не изгладить впечатленья Небесных прелестей твоих («Праздник сердца»); Я счастлив был. Любовь вплела В венок мой нити золотые, И жизнь с поэзией слила («Воспоминание»); Веселитесь, – я мечтаю, – Дважды юность не цветет... Пусть надежда золотая Вас цветами уберет! («Экспромт»); Вот славы здесь венец блестящий, Вот чести пояс золотой, Вот жезл фантазии творящей, Вот яхонт верности святой! («Клад души»); Благодарим за этот час, За этот день очарованья! И долго будет он для нас Златым венцом воспоминанья («30 августа 1849 г.»); И царь светил восходит на восток, Лия пурпурный блеск и пламень по лазури; Сверкает искрами песок; Горит алмазами кудрявая береза, И темный бор златым осветился венцом («Семейство роз»).
Одно из значений слова золотой в «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой следующее: «перен. Счастливый, благоприятный» [Ожегов 2004: 233]. Для поэта П.П. Ершова на молодость это счастливая и прекрасная пора его жизни. В данном случае существительное искры представляет собой метонимический перенос с конкретного образа музыки на абстрагированный качественный признак. В словаре С.И.Ожегова «искра – мельчайшая частичка горящего или раскалённого вещества» [Ожегов 2003: 252].
Эпитетом П.П.Ершова свойственна многозначность. Например, тот же эпитет золотой в ряде стихов выступает в значении бесценный. С.И.Ожегов отмечает такое значение слова золотой, как «дорогой, любимый» [Ожегов 2003: 233]. Нередко эпитет «золотой» П.П. Ершов заменяет на равнозначный ему – «русый», «медный», «янтарный». Эти эпитеты поэт ставит в один синонимический ряд: Как во той ли тяжкой доле Русы кудри разовью; Уж как выйду ль в чисто поле Разгулять тоску мою («Русская песня»); «Русый» – «светло-коричневый (о волосах); со светло-коричневыми волосами» [Ожегов 2003: 688]. Шпицы башен блещут в солнце, Будто горы – медны стены Вьются длинною трубой («Туча»); «Медный» – «красновато-жёлтый с блестящим отливом, цвета меди» [Ожегов 2003: 348]. Сок янтарный полной чаши Оживит напевы наши, И под холодом зимы Юг роскошный вспомним мы («Зимний вечер»); «Янтарный» – «прозрачно-жёлтый, цвет янтаря» [Ожегов 2003: 918].
Таким образом, эпитеты со значением золотого цвета П.П. Ершов употребляет для описания мечты: золотая зыбь, золотые искры, золотое утро, золотой дым, золотые мечтания, золотые нити, золотая надежда, золотой пояс, золотые волны, златое винцо, златой венец. С мечтами у П.П. Ершова связаны понятия счастья, радости. Исследованный материал свидетельствует о том, что словотворчество П.П. Ершова в области эпитезации было важным, хотя, разумеется, не единственным приемом, с помощью которого создавалась неповторимая выразительность и изобразительность языка его произведений.