Актуальность исследования обусловлена тем, что разговорная и жаргонная лексика вливается в язык средств массовой информации, кино, телевидения и литературы. Сниженная лексика имеет ярко выраженный этнокультурный характер, обладает социально-языковой спецификой, и поэтому часто используется в художественной литературе для придания колорита и более полной характеристики персонажей.
Целью исследования явилось сравнение особенностей перевода сниженной лексики с французского на русский язык в произведении Д. Пеннака «Фея Карабина».
Методы исследования: сравнительный анализ, определение семантических соответствий, метод переводческих трансформаций. Приведем некоторые примеры:
1. – Putain, Cercaire, ca ripe sur la glace ! ( – Черт, Серкер, по льду не рисуется!)
В данном предложении нас заинтересовало слово «putain» – и его аналог в русском переводе «черт». Согласно словарю Larousse (dictionnaire de l’argot) слово «putain» имеет следующие значения: проститутка, развращенная женщина. А в Толковом словаре русского языка С. И. Ожегова, слово «черт» имеет совершенно отличное значение и определяется в старинных суеверных представлениях как: злой дух, сверхъестественное существо, олицетворяющее злое начало; теперь употребляется как бранное слово.
Исходя из определений этого слова в различных словарях, мы можем сказать, что значение слов в русском и во французском языках имеют разные толкования, но переводчик удачно перевел данное слово, так как оно точно передает эмоциональность высказывания и функциональное значение слова, восклицание. При переводе был использован перевод функциональным аналогом. Также при переводе можно было использовать такие современные молодежные, сленговые слова как: блин, пипец, капец и т.д., но в литературном языке больше подходит слово «черт». Мы видим, что переводчик привел адекватный и подходящий эквивалент.
2. – Je veux le salaud qui a fait ca. ( – Я найду сволочь, которая это сделала.)
В данном примере слово «salaud» переводится как «сволочь». Обратимся к словарю Larousse (dictionnaire de l’argot), где слову «salaud» дается определение человека нечестного, лицемерного, призренного. А в Толковом словаре русского языка С.И. Ожегова, слово «сволочь» определяется как: негодяй, мерзавец, подлый человек.
Рассмотрев значения в разных словарях, приходим к выводу, что при переводе на русский язык значение этого слова совпадает, так как речь идет о негодяе, мерзавце. Речь идет об одном определении и мы понимаем, что использовался дословный перевод, который точно передает значение слова.
3. Putain de vieille salope : sortir la mort violente sous les lunettes roses de mon Petit… (Чертова старая карга, устроила смертоубийство прямо перед розовыми очками Малыша… )
Перед нами слова «salope» – «карга». В словаре Larousse (dictionnaire de l’argot) слово «salope» переводится как: женщина с сомнительной репутацией, плохими манерами, действиями и поступками, а в Толковом словаре русского языка С. И. Ожегова значение слова «карга» представлено как «злая и безобразная старуха». Из этого следует, что переводчик использовал при переводе конкретизацию. Т. е. мы можем сделать вывод, что переводчику удалось целостно передать задумку автора, так как слово «карга» уже несет в себе возрастную окраску, тогда как во французском языке она передается только при помощи прилагательного «vieille» (старая). Данное прилагательное присутствует и в русском переводе, но если его опустить смысл не поменяется.
В нижеследующем предложении рассмотрим слово «junkies», в словаре Larousse ( dictionnaire de l’argot) оно означает: человек, зависящий от наркотиков. Также, в Толковом словаре Ожегова эквивалент перевода слово «наркоманы», определяется, как человек, страдающий наркоманией. Рассмотрев оба определения, мы понимаем, что они имеют одинаковое значение и переводчик воспользовался дословным переводом. В данном примере слово звучит лаконично и точно отражает эмоциональную окрашенность замысла автора оригинального текста.
4. В данном примере: – Non, cette fois, c’est une vieille qui a farci un flic. (– Нет, на этот раз старушка сама шлепнула мента.) Мы рассматриваем слово «flic», которое перевели как «мент». В словаре Larousse ( dictionnaire de l’argot), «flic» – это агент полиции, а в словаре Ожегова мент – это то же что и милиционер. Мы видим, что переводчик использовал прием модуляции, хотя он мог выбрать более иностранное слово, например «коп». Скорее всего, чтобы не разграничивать национальные различия, переводчик использовал более привычное для русскоязычного читателя значение.
Роман «Фея Карабина» является современным детективом, в котором воспроизведена профессиональная лексика полицейских, преступников, деклассированных элементов, иммигрантов, в ней отражены этно-социальные особенности существования и бытия жителей окраин Парижа, где обитают низшие слои современного французского общества. Язык обитателей современных «трущоб», отверженных нашего времени: безработных, старушек, выходцев из Северной Африки изобилует стилистически сниженной лексикой. Перевод адекватно отражает характер этнокультурных особенностей языка автора. Переводчик в основном использовал такие приемы переводческих трансформаций как дословный перевод, лексико-семантические замены и перевод функциональным аналогом.
Таким образом, при сравнительном анализе выражений, относящихся к стилистически сниженной лексики, мы выявили, что автор использовал в основном дословный перевод (47 %), также менее часто присутствовал функциональный аналог (15 %) и лексико-семантические замены (конкретизацию, генерализацию, модуляцию и компенсацию) (38 %). Дословный перевод, при правильной передаче мысли переводимого текста, стремится к максимально близкому воспроизведению синтаксической конструкции и лексического состава подлинника, это говорит о том, что переводчик очень точно передал значения слов и идею автора произведения. Подводя итог следует отметить, что анализируя перевод романа Даниэля Пеннака мы столкнулись с разными видами переводческих трансформаций и множеством разнообразных определений сниженной лексики. Можно с уверенностью сказать, что читая роман, русскоязычный читатель погружается в атмосферу бедного и опасного, но вместе с тем, в некоторой степени, семейного и веселого парижского «гетто». Вся сниженная лексика предстает в очень колоритном виде.