Сетевое издание

Международный студенческий научный вестник

ISSN 2409-529X

Проблемы семьи, охраны материнства и детства были и остаются важнейшими, определяющими едва ли не основную стратегию общества в деле сохранения генофонда нации, т.е. рождения и воспитания не только физически, но и психически здорового поколения.Причиной социальной и биологической дезадаптации является нарушение динамического равновесия между различными уровнями регуляции индивида и факторами окружающей среды. На фоне беременности формируется целый комплекс изменений в поведении, которые в целом направлены на обеспечение успешной реализации репродуктивной функции. В то же время, нарушение социального опыта способствует повышению уровня эмоционального стресса в период беременности, что в свою очередь приводит к нарушениям протекания родового акта и расстройствам поведения потомства, что выражается, прежде всего, в высоком уровне тревожности и развитии ряда расстройств психосоматического спектра.[1]

Беременность - это критический период в жизни каждой из женщин, стадия полоролевой идентификации, особая ситуация для адаптации, период, когда актуализируются неизжитые детские психологические проблемы, личностные конфликты, проблемы во взаимодействии со своей матерью и т.п. Беременность понимается как острый переходящий период, сопровождающийся кризисными переживаниями, которые существенно перестраивают сознание женщины и взаимоотношения с миром. И особенно стрессовой считается первая беременность, являющаяся критической точкой в развитии женской идентичности, переход которой способствует внутренней и внешней интегрированности и обретению нового социального статуса. Кроме того, беременность - это важнейший этап в становлении материнской привязанности к ребенку.[7]

Безусловно, важным этапом в становлении материнского поведения является период от зачатия до рождения ребенка. В это время в организме и психике женщины происходят глобальные преобразования, актуально подготавливающие ее к материнству, вырабатывается отношение женщины к своему собственному конкретному еще не родившемуся ребенку. О характере этого отношения можно судить по особенностям взаимодействия будущей матери с ним, наличию или отсутствию воображаемого общения [4]. Наиболее благоприятной ситуацией для будущего материнского поведения являются желанность ребенка, наличие субъективного отношения матери к еще не родившемуся младенцу, которое проявляется в любви к нему, мысленно или вербальной адресованной, в стремлении интерпретировать движения плода как акты общения, то есть переживания женщиной отношения к еще не родившемуся ребенку на этапе беременности [6].

Говоря о проблеме беременности, следует уделить особое внимание изучению патологии, поскольку переживание беременности, осложненной какой-либо дисфункцией существенно отличается от таковой при нормально протекающем процессе. Опираясь на исследования Г.Г. Филипповой, можно сделать вывод о том, что для беременных женщин с нарушением течения беременности, по сравнению с женщинами с физиологически протекающей беременностью, характерны ряд психологических особенностей: эмоциональная неустойчивость; высокий уровень ситуационной тревожности, свидетельствующий об осознании проблемы здоровья и необходимости его лечения в условиях стационара, что способствует повышению их тревоги за исход беременности и одновременно задерживает формирование доминанты беременности; наблюдается также зависимость от окружающих, недоверчивость, утомляемость, ранимость, впечатлительность, наличие возбуждения и беспокойства. Завышенная самооценка, компенсирующая неудовлетворенность, сопровождается болезненным самолюбием, центрированностью на себе и проблеме отсутствия детей, слабой способностью к переключению, снижению способности к открытому и доверительному общению.[7]

Что касается психологических исследований, то, основываясь на работах И.В. Добрякова, В.И. Брутмана, А.Я. Варги, М.С. Радионовой, И.Ю. Хамитовой и др., Г.Г. Филиппова говорит о том, что у женщин с нарушением в течения беременности присутствуют выраженные конфликтные отношения с матерью, характерно наличие внутриличностного конфликта, глубокой внутренней неудовлетворенности, проявляющейся в неадекватной самооценке, носящей характер психологической защиты, конфликтном и тревожном образе себя как матери. Сильное расхождение между Я-реальным и Я-идеальным вызывает повышенную тревожность и внутреннее напряжение. Помимо этого, в период беременности наблюдается проекция на будущего ребенка негативных эмоций и переживаний.[8]

Подводя итог и резюмируя все выше сказанное, автор делает вывод, что нарушения течения беременности связаны с внутриличностным конфликтом, содержанием которого является противоречие между необходимостью рождения ребенка и реальным отношением женщины к будущему ребенку и своей материнской роли. Полученные данные показывают, что женщина воспринимает будущего ребенка и ситуацию материнства конфликтно и деструктивно для себя, но, несмотря на это, решает рожать ребенка, что создает внутренний конфликт и, как способ его разрешения, проявляется в соматизации (нарушении течения беременности).

Е.А. Грон как и многие другие исследователи, разделяет мнения о том, что психологические причины играют важную роль в патогенезе расстройств репродуктивной сферы. Изучая психологические детерминанты невынашивания беременности, автор говорит о том, что примерно 6% случаев от общего числа самопроизвольных выкидышей, обусловлено непосредственно психосоциальными стрессами, а среди психологических причин, играющих роль в невынашивании, указывает личностные особенности женщин: повышенную маскулинность, пессимистичность, индивидуалистичность, независимость, ригидность, сниженную эмоциональную лабильность, тревожность, застревание на обидах, доминирующих идеях, а также психастенический, тревожный и аффективно-экзальтированный типы акцентуаций.[2]

Обобщая данные многочисленных исследований, можно представить следующие психологические особенности женщин с разными формами нарушений репродуктивной функции: общая инфантильность, проявляющаяся в незрелости личностной сферы, искаженная и незрелая полоролевая идентификация, неадекватные (инфантильные, дезадаптивные) формы реагирования на стрессовые ситуации, эмоциональная неустойчивость, повышенный уровень личностной и ситуативной тревожности, подавленная агрессия разной направленности, неудовлетворенность собой и завышенная самооценка, часто чувство вины, неуверенность в своей материнской компетентности, осложненные отношения с другими людьми, в первую очередь - близкими, деструктивный опыт отношений с собственной матерью [5].

Важным аспектом здоровья матери и ребенка многие авторы считают эффективные детско-родительские отношения, и сформированная у матери «готовность к родам и материнству». Исследования формирования психологической готовности к родам - традиционное направление психологических исследований беременности. Ж.В.Завьялова рассматривает «психологическую готовность к родам» как особое новообразование, формирующееся в период беременности в психике и личности женщины, имеющее свою логику развития и многоуровневую структуру, включающую телесную, когнитивную, эмоциональную, мотивационную и семейную составляющие.Таким образом, исследования родительского отношения, материнской привязанности в период беременности, а также психологической готовности к родам и материнству сходятся в том, что уровень их сформированности определяет особенности родительского поведения во взаимодействии с ребенком после его рождения.[3]

На основании теоретического анализа проблемы социального опыта беременной женщины, нами была выдвинута центральная гипотеза исследования - в ситуации беременности, осложненной психосоматическим расстройством, у женщины отмечаются специфические особенности социального опыта.

Эмпирическая база:обследовались беременные женщины, на втором триместре беременности, здоровые - 30 женщин и имеющие психосоматические нарушения - 30 беременных женщин. исследование проводилось на базе ОГУЗ «Областной перинатальный центр» и ОБУЗ Курская горбольница «Женская консультация» №2 г. Курска.

Методики исследования: Цветовой тест отношений А.М.Эткинда; Проективная методика «Семейная социограмма» (В. Юстицкис, Э.Г. Эйдемиллер); Рисуночный тест «Я и мой ребенок»; Опросник «Удовлетворенность браком» (В.В. Столин, Т.Л. Романова, Г.П. Бутенко); Тест «Фигуры» Г.Г.Филиппова.

Для статистической обработки были использованы следующие методы: непараметрический критерий U Манна-Уитни, X² Пирсона, меры изменчивости и средней тенденции, относительные частоты.

Результаты исследования:

В нашем исследовании мы рассмотрели различия между двумя группами беременных женщин: 1. Группа женщин с психосоматическими расстройствами (экспериментальная); 2. Группа женщин без психосоматических расстройств(контрольная). Для сравнения двух групп мы применили критерий U Манна - Уитни, в том случае, когда данные представлены в порядковой шкале и критерий Х² Пирсона, в том случае, когда данные представлены в номинативной шкале.

Рассмотрим результаты сравнения контрольной и экспериментальной групп по параметрам значимости отношений, представленных в порядковой шкале, по критерию U Манна - Уитни.

В нашем исследовании важным является рассмотрение социального опыта беременных женщин, имеющих психосоматические нарушения, полученные в результате измерения удовлетворенности браком, отношения к мужу, матери и будущему ребенку,результаты которых дадут нам возможность сделать выводы об изменениях в системе социального опыта беременной женщины с психосоматическим расстройством.Результаты сравнения представлены в таблице № 1.

Таблица № 1.

Обобщенная таблица различий между группами беременных с психосоматическими расстройствами и без психосоматических расстройств.

p-level - уровень статистической значимости, M - среднее, СКО - стандартное отклонение, Полужирный курсив - значимые различия

В результате обработки данных были получены статистически значимые различия (p-level<0,05). Отмечаются статистически значимые различия в уровне удовлетворенности браком (р=0,00), при этом в группе женщин на II триместре беременности без психосоматических нарушений уровень удовлетворенность браком выше, чем у женщин с психосоматическими нарушениями.

Отмечаются статистически значимые различия, на высоком уровне статистической значимости по показателю отношению к мужу (отклонение от аутогенной нормы по ЦТО), при р=0,003, при этом в группе беременных женщин без психосоматических проявлений на II триместре беременности уровень отклонения ниже (т.е. отношение более позитивное). Отношение к матери (отклонение от аутогенной нормы по ЦТО). Отмечаются статистически значимые различия, на высоком уровне статистической значимости по отношению к матери, при р=0,033, при этом в группе беременных женщинбез психосоматических проявлений на II триместре беременности уровень отклонения ниже (т.е. отношение более позитивное). Отношение к ребенку(отклонение от аутогенной нормы по ЦТО). Отмечаются статистически значимые различия, на высоком уровне статистической значимости по отношению к ребенку, при р=0,000, при этом в группе беременных без психосоматических проявлений на II триместре беременности уровень отклонения ниже (т.е. отношение более позитивное).

Продолжая анализ результатов исследования системы социального опыта беременных женщин с психосоматическими расстройствами укажем на ряд важных показателей: тип готовности к материнству, отражающий способность женщины адекватно обеспечивать потребности ребенка, отношения с ближайшим социальным окружением, выражающиеся в различных формах: рисунке «Я и мой ребенок» и социограмме. Анализируемые данные представлены в порядковой шкале, поэтому мы воспользовались критерием Х² Пирсона. Обобщенно полученные результаты представлены в таблице № 2.

Таблица № 2.

Обобщенная таблица различий между группами беременных с психосоматическими расстройствами и без психосоматических расстройств

Анализируя распределение типов значимых отношений по методике «Я и мой ребенок» мы отмечаем значимые различия в группах, при p=0,001. При этом в группе беременных женщин без психосоматических проявлений отмечается преобладание нормального типа отношения, а в группе беременных с психосоматическими расстройствами конфликтного типа.

Анализируя распределение количества «значимых других» по социограмме значимые различия в группах не обнаружены. При этом, мы можем отметить, что некоторые различия по количественному отношению значимых других присутствуют между группами беременных женщин без психосоматических проявлений и с психосоматическими проявлениями

Анализируя распределение типов по «дистанции» между «значимыми другими» по социограмме значимые различия в группах не обнаружены. При этом, мы можем отметить, что некоторые различия между группами беременных женщин без психосоматических проявлений и с психосоматическими проявлениями.

Выводы:

Анализируя полученные в исследовании результаты, отражающие специфику социального опыта беременных женщин с психосоматическими расстройствами, мы сформулировали выводы, основанные на различиях, полученных между изучаемыми группами.

1. Удовлетворенность браком значительно выше в группе беременных женщин без психосоматических расстройств, что делает отношения в семье беременных женщин с психосоматическими расстройствами более напряженными с наличием семейной тревоги, конфликтами и т.д.

2. Отношение беременной женщины к «значимым другим», а именно к мужу, матери и будущему ребенку является напряженным, с элементами тревоги, переживанием конфликтности и недовольства. Эмоциональные переживания в отношении членов семьи в целом скорее негативное и конфликтное.

3. Беременные женщины с психосоматическими расстройствами оценивают свой настоящий этап жизни как негативный, переживают его как отрицательное событие жизни, испытывает тревогу относительно будущего, будущее во многом вызывает у нее опасения, смыслы событий более негативны и их значимо меньше. При этом социальная роль матери наполнена для женщины крайне негативными социальными последствиями, индуцируя проблемы в семейной жизни.

4. У беременной женщины с психосоматическим расстройством преобладают игнорирующий и тревожный стили переживания беременности, что не способствует адекватному протеканию беременности и влечет за собой нарушения в системе отношения к членам семьи и будущему ребенку.

5. Отмечается преобладание конфликтного отношения между будущим ребенком в ситуации беременности, осложненной психосоматическим расстройством, что свидетельствует о нарушении системы значимых семейных отношений и отношений с ребенком в период беременности.